Джон. Вдвоем переживать беду легче.
Дэн. Ха! Ты чего, Джон? Какая беда? Ты че, кинотеатр не хочешь?
Джон. Хочу.
Дэн. Ну так че ты! Папа сказал, нам скидку дадут и на кино, и на автоматы.
Майя. Короче. Чего вам надо?
Кощей. Юноши, я вам хочу немного помочь – ближайший кинотеатр с игровыми автоматами находится совсем недалеко отсюда. Как выходите из парка – налево.
Дэн. Что касается бомжей – их не должно быть в нашем городе. Я скажу папе – и твой домик-развалюшку снесут.
Майя. А мы подадим на вас в суд! На твоего папашу жирного!
Дэн (Джону). Иди, угости Иванову кока-колой.
Джон. Nope.
Дэн. Иди, ты че!
Джон. Нет. Не пойду.
Дэн. Ладно, я с тобой потом поговорю. (Подходит к Майе и выливает ей на голову стакан кока-колы) Надо тебе голову помыть, Иванова, а то совсем волосы посинели от грязи.
Кощей. I shot an arrow into the air, It fell to earth, I knew not where; For, so swiftly it flew, the sight Could not follow it in its flight.
Джон. Вау! Это же Лонгфелло!
Кощей. Я вас долго терпел, юноши. Но я все помню, все ваши пакости. И что вы кидались в меня грязью, и разбили стекло в моем доме, и подкинули дохлую крысу, про пауков уж не говорю – я представляю, какой у них был от вас стресс. Но воровать велосипеды и поливаться газировкой – это уже за гранью добра и зла. Это как-то совсем не по-рыцарски.
Дэн. Иди-ка сюда, бомж, я на тебе приемчик отработаю.
Кощей (превращаясь в прекрасного рыцаря на коне с мечом и луком). Я выпустил в чистое небо стрелу. Она улетела, упала во тьму. Но был так стремителен этот полет, что взглядом его проследить я не смог.
Джон. Маза фака!
Дэн. Это Робин Гуд! Аааааа!
Дэн убегает.
Кощей (вслед Дэну). Передай папе, что скоро не будет у него мигалки!
Джон. Я хотел сказать вам… Я хотел сказать тебе, Майя, и вам…
Кощей. Кощей меня зовут.
Джон. И вам, Кощей. Хотел сказать… Респект. В общем, респект.
Джон убегает. Кощей снова превращается в Кощея.
Майя. Ха-ха! Это было классно!
Кощей. А я и не знал, что умею превращаться.
Майя. Не знал? Так, может, ты еще всякое можешь?
Кощей. Даже не знаю…
Майя. Например, двойку можешь мне исправить по химии?
Кощей. Это вряд ли. Интересно, как ведут себя стрелки на моих часах? Доброе я дело сделал или злое, как думаешь?
Майя. Конечно, доброе. Ты же прогнал зло.
Кощей. Надо было раньше прогнать, пока он тебя не искупал в этой сладкой гадости.
Майя. Лучше защити парк, с этим уродом я и сама справлюсь.
Кощей достает из-за пазухи бутылку водки и наливает себе рюмку.
Э! Что это такое?!
Кощей. Что?
Майя. Мы так не договаривались! Нас ждут великие дела, какая водка?!
Кощей. У меня такой стресс. За триста лет столько стресса накопилось, ты бы знала. И сегодня еще…
Майя (перебивая). Нет! Не может быть и речи! (Забирает рюмку, не давая выпить Кощею.) У нас другой план! Нельзя так легкомысленно относиться к жизни!
Кощей. Это тебе так мама говорит?
Майя. Да. Именно. И она права.
Кощей. Ну хорошо, продолжаю делать купол.
Майя. Вот именно.
Кощей. Продолжаю. Продолжаю. Продолжаю. Но там, знаешь, там такой ингредиент нужен: помощник должен рассказывать о чем-то очень дорогом ему. Понимаешь? О чем-то важном. Для тебя важном.
Майя. Я?
Кощей. Ты, конечно – больше у меня нет помощников.
Майя. Но о чем?
Кощей. О чем угодно. Но о чем-то очень личном.
Майя. Личном?
Кощей. Поторопись, а то не получится ничего у меня.
Майя. Хорошо. Хорошо-хорошо, хорошо.
Кощей делает невидимый защитный купол для парка.
Я… Я не знаю… Я… Знаешь, однажды на озере какие-то мальчишки сажали в стеклянную банку полевых мышей и закрывали крышкой. И смотрели, как мыши задыхаются. Я отобрала у них банку. Мыши там были мокрые уже, потому что солнце, жара. Но потом я пришла домой и тоже решила попробовать. Я накрыла стаканом муху и смотрела. Хотела дождаться момента, когда муха начнет задыхаться. Но ей хватало воздуха. Я отпустила ее. Все дело в объеме легких, понимаешь? В соотношении объема легких и объема твоего личного стеклянного купола. У каждого оно свое. Я проснулась вчера, как будто меня нет. Пустая квартира. В спальне родителей никого. Я подумала, ну что, ну опять в школу идти. Но школа – это все не то. Как будто не я там сижу на уроках. И в социальных сетях не я. И по телефону не я. А где я? Я сбежала вчера с уроков. В этом парке бродила, кажется, я. Такая девочка, накрытая стаканом или банкой. Никто не мог пробиться через это стекло ко мне, и я ни к кому. Раньше нас было двое. Я и папа, мы были вместе накрыты. Мы ходили и разговаривали. Я ему рассказывала, что прочитала или что увидела, он мне про свое детство, ну, или про рыцарей, героев, про Геракла, Трою. И я подумала: наверное, я всю жизнь теперь буду одна под этим стеклом. И кто-то скажет: какая ненужная девочка, как белка из этого леса, или сосна.
Начинается дождь.
Кощей. Вот, видишь, получилось. Я сделал купол. Такой купол из дождя.
4
Идет дождь, в парке разбиты палатки, их много, рядом с ними Майя, Джон, Маша и другие, подъезжают машины с журналистами, везде камеры, ходит человек с мегафоном, тут же камеры снимают и сверху кружит вертолет.
Человек с мегафоном. Граждане! Покиньте территорию! Через полчаса начнется вырубка деревьев! Находиться на территории опасно!
Журналист находит Майю и берет у нее интервью.
Журналист. Здравствуй, ты и есть Майя Иванова?
Майя. Да.
Журналист. Отлично. Майя, давай я тебе задам пару вопросов на камеру.
Майя. Хорошо, только недолго, а то тут бульдозеры приедут скоро.
Журналист. Константин! (Прибегает оператор с камерой, снимает.) Так, давай, Костик, стендапчик пишем. (В камеру.) Здравствуйте, уважаемые телезрители! С вами Арсений Краснобай и мы ведем репортаж в прямом эфире с места событий – сегодня мы присутствуем при готовящейся вырубке парка на окраине, на месте которого должен быть построен современный торговый центр. Но одна девочка решила спасти парк, к ней примкнули другие люди и возникло целое сообщество несогласных с решением городской администрации, они разбили палаточный городок прямо здесь, среди сосен. Перед нами – организатор движения «Жить не на паркинге, а в парке». (Майе) Представься, пожалуйста.
Майя. Я Майя Иванова.
Журналист. Ты лидер этого движения?
Майя. Да, мы с друзьями организовали движение «Жить не на паркинге, а в парке».
Журналист. Звучит как реклама элитного загородного поселка.
Майя. Жить не на паркинге – не привилегия. Каждый человек имеет право на сосны.
Журналист. Скажи, а чем ваше движение отличается от Гринпис?
Майя. Мы как будто одна из акций Гринпис, но независимы от них. Мы тоже хотим сохранить природу, конкретно – в нашем городе. Мы собрали подписи у жителей нашего района – и вот, оказалось, что большинство хочет видеть не еще один торговый центр, а парк, парк в нашем городе важнее. Хотя, казалось бы, это только сосны и белки – больше никаких впечатлений. Но чиновники не хотят прислушиваться к народу. И поэтому некоторые жители нашего города переселились в палатки, чтобы охранять парк.
Человек с мегафоном. Граждане! Покиньте территорию! Через полчаса начнется вырубка деревьев! Находиться на территории опасно!
Журналист. Скажи, как тебе пришла в голову идея спасти именно этот парк?
Майя. Понимаете, это мой родной парк. Здесь я гуляла все детство. Здесь мы с папой гуляли.
Журналист. Кстати, кто твои родители? Они, вообще, знают об этом всем?
Майя. Да. Вон там моя мама – ее зовут Маша. Она взяла отпуск на работе, чтобы заняться парком. Я поговорила с ней. Сначала она не хотела, но потом, когда стали происходить все эти события…
Журналист (в камеру). Сейчас мы поговорим с мамой Майи. А пока я напомню, что экологи многих стран взволнованы происходящей в нашем городе аномалией. Уже десятый день над парком на окраине идет дождь – и больше дождя нет нигде в городе и окрестностях. Над парком выпала трехмесячная норма осадков. Но это еще не все: существуют видео-свидетельства того, что по парку бродит огромный динозавр. Это все не укладывается в голове. Динозавр – это шутка или гигантская световая иллюзия? На эти вопросы пока не получены ответы. А теперь продолжаем общаться с непосредственными участниками событий. (Все перемещаются к Маше.) Здравствуйте! Представьтесь, пожалуйста.